В связи с тем, что действующая в России система поддержки возобновляемых источников энергии (ДПМ ВИЭ) близится к исчерпанию, в обществе обостряются дискуссии о будущем отечественной энергетики. Какая установленная мощность солнечных и ветровых станций будет действовать у нас к 2030/2035 году?
Каковы перспективы отрасли ВИЭ в России?
Анализ новейшей мировой истории развития энергетики и ее технологических трендов позволяет сделать вывод о коренных изменениях в топливной структуре и подходах к ее организации.
В развитых экономиках отмечается очевидное движение в сторону декарбонизации. Во многих странах законодательно закреплены цели сокращения выбросов парниковых газов и развития ВИЭ. Секторальное объединение Eurelectric собирается превратить электроэнергетику Европы в углеродно-нейтральную "задолго до середины века". Enel, крупнейшая энергетическая компания мира, взяла на себя добровольные обязательства больше не строить угольные электростанции и обеспечить полную декарбонизацию производства электричества к 2050 году.
Если еще пять лет назад можно было сослаться на "идеологию" — мол, проблемы изменения климата и зависимость от импорта заставляют правительства субсидировать "заведомо дорогие" технологии генерации, то сегодня экономическая эффективность ВИЭ становится решающим фактором выбора со стороны регуляторов, энергетиков и потребителей.
В январе 2018 года глава американской NextEra Energy, управляющей энергетическими активами объемом 46 гигаватт, заявил следующее: "Продолжающееся снижение затрат на возобновляемые источники энергии приводит к росту спроса со стороны клиентов. (...) Мы ожидаем, что без поддержки в начале следующего десятилетия стоимость ветровой электроэнергии составит 2-2,5 цента за кВт*ч (по текущему курсу это эквивалентно 1,2-1,5 рубля за кВт*ч - прим. автора). (...) Солнечная энергия без поддержки будет стоить 3-4 цента за кВт*ч, что ниже переменных затрат, необходимых для эксплуатации действующего угольного или атомного объекта генерации, составляющих 3,5-5,0 центов за кВт*ч", - говорит Владимир Сидорович, генеральный директор Института энергоэффективных технологий в строительстве.
Другими словами, направление развития очевидно: удельные полные расходы жизненного цикла электростанций, работающих на основе ВИЭ, со временем становятся ниже удельных операционных затрат "традиционных" электростанций. Это приведет к масштабному переформатированию энергетического сектора.
Указанные тенденции характерны не только для стран Запада. В Индии, Саудовской Аравии, Мексике, Чили, Бразилии новые объекты солнечной и ветровой генерации производят самое дешевое электричество, что подтверждается результатами прошедших в 2017 году конкурсных отборов. Например, в Индии по итогам тендеров во второй половине прошлого года цены устанавливались в интервале 2,43-2,67 рупий (2,1-2,3 рубля) за кВт*ч, а NTPC, крупнейшая энергетическая госкомпания страны, продает "угольный киловатт-час" за 3,2 рупии.
Перемены происходят гораздо быстрее, чем предполагало большинство экспертов. Десять лет назад никто не мог спрогнозировать ту структуру инвестиций в энергетический сектор и тот объем вводимых мощностей ВИЭ, которые мы видим сегодня. Напомню, что в ветроэнергетике в период 2014-2017 годов в мире ежегодно строилось более 50 ГВт мощностей, а солнечная сегодня вышла на темпы роста, превышающие 100 ГВт в год.
Но в России неизбежность коренной трансформации энергетического сектора пока осознается не всеми. Вот что говорит один из "капитанов" отечественной энергетики: "В России надо понимать, с нашими запасами сырья, которое можно сжигать, с нашей большой территорией, очень опасная вещь - двигаться в возобновляемые источники энергии".
Дело, однако, в том, что бурный рост сектора ВИЭ - внешний вызов, на который Россия повлиять не в состоянии. Это - "эволюция технологий", "поток, который не находится под нашим контролем... (...) Это безумие, если кто-то думает, что он может действительно повлиять на него", - считает глава Enel Франческо Стараче. Данная эволюция неминуемо приведет к перераспределению инвестиционных потоков и экономического веса - от сырьевого сектора и "традиционной" генерации в пользу новых энергетических технологий.
Ответом на этот вызов может быть только развитие "не завязанных" на углеводороды мощных секторов экономики со сложными цепочками создания стоимости, существенное расширение внутреннего рынка, что потенциально может сформировать и новые экспортные возможности. Развитие ВИЭ в России - наиболее очевидный инновационный ответ, промышленно-технологические заделы для которого уже в общем и целом сформированы.
Попытки заморозить разработку новых энергетических технологий внутри страны и усиленно сжигать отечественные углеводороды напоминают, если использовать популярное выражение, "бомбежку Воронежа" собственными силами.
Установленные в России цели развития ВИЭ (1,76 ГВт солнечных и 3,35 ГВт ветровых электростанций к 2024 году) являются самыми скромными среди всех сколько-нибудь значимых экономик мира. Так, по итогам 2017 года 19 государств уже обладают установленной мощностью ветроэнергетики, превышающей российский целевой показатель на будущее - 2024 год. Поэтому, когда Анатолий Чубайс рассказывает о весомом вкладе отечественного сектора ВИЭ в национальный ВВП, это вызывает удивление. Неужели российская экономика настолько съежилась, что объемы солнечной и ветровой энергетики, скромные даже по меркам Румынии или Эфиопии, оказывают на нее значительное влияние?
Даже если повысить российские цели развития ВИЭ в десять раз к 2035 году, это заместит лишь относительно небольшую долю потребляемых внутри страны ископаемых ресурсов. К тому же высвобождающиеся углеводороды могут быть предложены на экспорт по мировым ценам. То есть речь идет даже не о перераспределении (хотя, разумеется, при появлении нового кто-то непременно теряет), а о добавлении в экономику дополнительных научно-технологических компетенций, производственных цепочек и качественной занятости. Это то, чего остро не хватает России, и именно к этому относятся слова президента Путина: "Нам нужно понимать, что без современного ... образования, инфраструктуры, без современной науки, технологий, робототехники ... нам просто невозможно будет сохраниться. Как бы нам ни хотелось цепляться за что-то, что нам кажется дорогим и близким, все, что мешает идти вперед, - все должно быть зачищено, отброшено".
Экономические преимущества возобновляемых источников энергии будут усиливаться с дальнейшим снижением стоимости солнечных и ветровых технологий. Россия окажется в ситуации, когда электричество, производимое за счет ВИЭ внутри страны, станет дешевле "традиционной" генерации. Соответствующее оборудование можно либо покупать, либо производить самим. Мы выбрали путь создания собственной индустрии ВИЭ (в том числе используя трансфер технологий). Убежден, что это правильно, поскольку наша привычная модель "нефть в обмен на все остальное", очевидно, приказала долго жить. Наработка отечественных промышленных компетенций может не только повысить устойчивость экономического развития, но и дать шанс на участие в мировом рынке возобновляемой энергетики - главном энергетическом рынке будущего. Речь идет, по сути, о национальном проекте, который следовало бы облечь в соответствующую юридическую форму. Не хотелось бы проспать энергетическую революцию, как мы проспали революцию сланцевую.
По материалам plus-one.ru
